|
Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120
- И неужели же вы могли подумать, - гордо и заносчиво вскинул он вдруг на меня глаза, - что я, я способен ехать теперь, после такого сообщения, к князю Николаю Ивановичу и у него просить денег! У него, жениха той невесты, которая мне только что отказала, - какое нищенство, какое лакейство! Нет, теперь все погибло, и если помощь этого старика была моей последней надеждой, то пусть гибнет и эта надежда!
Я с ним про себя в душе моей согласился; но на действительность надо было смотреть все-таки шире: старичок князь разве был человек, жених? У меня закипело несколько идей в голове. Я и без того, впрочем, решил давеча, что завтра непременно навещу старика. Теперь же я постарался смягчить впечатление и уложить бедного князя спать: "Выспитесь, и идеи будут светлее, сами увидите!" Он горячо пожал мою руку, но уже не целовался. Я дал ему слово, что приду к нему завтра вечером, и "поговорим, поговорим: слишком много накопилось об чем говорить". На эти слова мои он как-то фатально улыбнулся.
Глава восьмая
I.
Всю ту ночь снилась мне рулетка, игра, золото, расчеты. Л все что-то рассчитывал, будто бы за игорным столом, какую-то ставку, какой-то шанс, и это давило меня как кошмар всю ночь. Скажу правду, что и весь предыдущий день, несмотря на все чрезвычайные впечатления мои, я поминутно вспоминал о выигрыше у Зерщикова. Я подавлял мысль, но впечатление не мог подавить и вздрагивал при одном воспоминании. Этот выигрыш укусил мое сердце. Неужели я рожден игроком? По крайней мере - наверное, что с качествами игрока. Даже и теперь, когда все это пишу, я минутами люблю думать об игре! Мне случается целые часы проводить иногда, сидя молча, в игорных расчетах в уме и в мечтах о том, как это все идет, как я ставлю и беру. Да, во мне много разных "качеств", и душа у меня неспокойная.
В десять часов я намеревался отправиться к Стебелькову, и пешком. Матвея я отправил домой, только что тот явился. Пока пил кофей, старался обдуматься. Почему-то я был доволен; вникнув мгновенно в себя, догадался, что доволен, главное, тем, что "буду сегодня в доме князя Николая Ивановича". Но день этот в жизни моей был роковой и неожиданный и как раз начался сюрпризом.
Ровно в десять часов отворилась наотмашь моя дверь и влетела - Татьяна Павловна. Я всего мог ожидать, только не ее посещения, и вскочил перед ней в испуге. Лицо ее было свирепо, жесты беспорядочны, и, спросить ее, она бы сама, может, не сказала: зачем вбежала ко мне? Предупрежу заранее: она только что получила одно чрезвычайное, подавившее ее известие и была под самым первым впечатлением его. А известие задевало и меня.
Впрочем, она пробыла у меня полминуты, ну, положим, всю минуту, только уж не более. Она так и вцепилась в меня.
- Так ты вот как! - стала она передо мной, вся изогнувшись вперед. - Ах ты, пащенок! Что ты это наделал? Аль еще не знаешь? Кофей пьет! Ах ты, болтушка, ах ты, мельница, ах ты, любовник из бумажки... да таких розгами секут, розгами, розгами!
- Татьяна Павловна, что случилось? Что сделалось? Мама?..
- Узнаешь! - грозно вскричала она и выбежала из комнаты, - только я ее и видел. Я конечно бы погнался за ней, но меня остановила одна мысль, и не мысль, а какое-то темное беспокойство: я предчувствовал, что "любовник из бумажки" было в криках ее главным словом. Конечно, я бы ничего не угадал сам, но я быстро вышел, чтоб, поскорее кончив с Стебельковым, направиться к князю Николаю Ивановичу. "Там - всему ключ!" - подумал я инстинктивно.
Удивительно каким образом, но Стебельков уже все знал об Анне Андреевне, и даже в подробностях; не описываю его разговора и жестов, но он был в восторге, в исступлении восторга от "художественности подвига".
- Вот это - особа-с! Нет-с, вот это - так особа! - восклицал он. - Нет-с, это не по-нашему; мы вот сидим да и ничего, а тут захотелось испить водицы в настоящем источнике - и испила. Это... это - древняя статуя! Это - древняя статуя Минервы-с, только ходит и современное платье носит!
Я попросил его перейти к делу; все дело, как я и предугадал вполне, заключалось лишь в том, чтоб склонить и уговорить князя ехать просить окончательной помощи у князя Николая Ивановича. "Не то ведь ему очень, очень плохо может быть, и не по моей уж воле; так иль не так?" Он заглядывал мне в глаза, но, кажется, не предполагал, что мне что-нибудь более вчерашнего известно. Да и не мог предположить: само собою разумеется, что я ни словом, ни намеком не выдал, что знаю "об акциях". Объяснялись мы недолго, он тотчас же стал обещать мне денег, "и значительно-с, значительно-с, только способствуйте, чтоб князь поехал. Дело спешное, очень спешное, в том-то и сила, что слишком уж спешное!"
Спорить и пререкаться с ним, как вчера, я не захотел и встал выходить, на всякий случай бросив ему, что я "постараюсь". Но вдруг он меня удивил невыразимо: я уже направлялся к двери, как он, внезапно, ласково обхватив мою талию рукой, начал говорить мне... самые непонятные вещи.
Опускаю подробности и не привожу всю нить разговора, чтоб не утомлять. Смысл в том, что он сделал мне предложение "познакомить его с господином Дергачевым, так как вы там бываете!"
Я мгновенно притих, всеми силами стараясь не выдать себя каким-нибудь жестом. Тотчас, впрочем, ответил, что вовсе там незнаком, а если был, то всего один раз случайно.
- Но если были допущены раз, то уже можете прийти и в другой, так или не так?
Я прямо, но очень хладнокровно спросил его, для чего ему это нужно? И вот до сих пор не могу понять, каким образом до такой степени может доходить наивность иного человека, по-видимому не глупого и "делового", как определил его Васин? Он совершенно прямо объяснил мне, что у Дергачева, по подозрениям его, "наверно что-нибудь из запрещенного, из запрещенного строго, а потому, исследовав, я бы мог составить тем для себя некоторую выгоду". И он, улыбаясь, подмигнул мне левым глазом.
Я ничего ровно не ответил утвердительно, но прикинулся, что обдумываю, и "обещал подумать", а затем поскорее ушел. Дела усложнялись: я полетел к Васину и как раз застал его дома.
- А, и вы - тоже! - загадочно проговорил он, завидев меня. Не подымая его фразы, я прямо приступил к делу и рассказал.
Он был видимо поражен, хотя нисколько не потерял хладнокровия.
Он все подробно переспросил.
- Очень могло быть, что вы не так поняли?
- Нет; уж понял верно, смысл совершенно прямой.
- Во всяком случае, я вам чрезвычайно благодарен, - прибавил он искренно. - Да, действительно, если так все было, то он полагал, что вы не можете устоять против известной суммы.
- И к тому же ему слишком известно мое положение: я все играл, я вел себя дурно, Васин.
- Я об этом слышал.
- Всего загадочнее для меня то, что он знает же про вас, что и вы там бываете, - рискнул я спросить.
- Он слишком знает, - совершенно просто ответил Васин, - что я там ни при чем. Да и вся эта молодежь больше болтуны и ничего больше; вы, впрочем, сами лучше всех это можете помнить.
Мне показалось, что он как будто мне в чем-то не доверял.
- Во всяком случае, я вам чрезвычайно благодарен.
- Я слышал, что дела господина Стебельков несколько порасстроились, - попробовал я еще спросить, - по крайней мере я слышал про одни акции...
- Про какие акции вы слышали?
Я нарочно заметил об "акциях", но, уж разумеется, не для того, чтоб рассказать ему вчерашний секрет князя. Мне только захотелось сделать намек и посмотреть по лицу, по глазам, знает ли он что-нибудь про акции? Я достиг цели: по неуловимому и мгновенному движению в лице его я догадался, что ему, может быть, и тут кое-что известно. Я не ответил на его вопрос: "какие акции", а промолчал; а он, любопытно это, так и не продолжал об этом.
- Как здоровье Лизаветы Макаровны? - осведомился он с участием.
- Она здорова. Сестра моя всегда вас уважала...
Удовольствие блеснуло в его глазах: я давно уже угадал, что он неравнодушен к Лизе.
- У меня на днях был князь Сергей Петрович, - вдруг сообщил он.
- Когда? - вскричал я.
- Ровно четыре дня тому.
- Не вчера?
- Нет, не вчера. - Он вопросительно посмотрел на меня.
- Потом я, может быть, вам сообщу подробнее об этой нашей встрече, но теперь нахожу нужным предупредить вас, - загадочно проговорил Васин, - что он показался мне тогда как бы в ненормальном состоянии духа и... ума даже. Впрочем, я и еще имел один визит, - вдруг улыбнулся он, - сейчас перед вами, и тоже принужден был заключить об не совсем нормальном состоянии посетителя.
- Князь был сейчас?
- Нет, не князь, я теперь не про князя. У меня был сейчас Андрей Петрович Версилов и... вы ничего не знаете? Не случилось с ним ничего такого?
- Может быть, и случилось, но что именно у вас-то с ним произошло? - торопливо спросил я.
- Конечно, я должен бы был тут сохранить секрет... Мы как-то странно разговариваем с вами, слишком секретно, - опять улыбнулся он. - Андрей Петрович, впрочем, не заказывал мне секрета. Но вы - сын его, и так как я знаю ваши к нему чувства, то на этот раз даже, кажется, хорошо сделаю, если вас предупрежу. Вообразите, он приходил ко мне с вопросом: "Если на случай, на днях, очень скоро, ему бы потребовалось драться на дуэли, то согласился ль бы я взять роль его секунданта?" Я, разумеется, вполне отказал ему.
Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120
Скачать полный текст (1187 Кб)
Перейти на страницу автора
|