Главная / Стихи / Проза / Биографии

Поиск:
 

Классикару

На ножах (Николай Лесков)


Страницы: 1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11  12  13  14  15  16  17  18  19  20  21  22  23  24  25  26  27  28  29  30  31  32  33  34  35  36  37  38  39  40  41  42  43  44  45  46  47  48  49  50  51  52  53  54  55  56  57  58  59  60  61  62  63  64  65  66  67  68  69  70  71  72  73  74  75  76  77  78  79  80  81  82  83  84  85  86  87  88  89  90  91  92  93  94  95  96  97  98  99  100  101  102  103  104  105  106  107  108  109  110  111  112  113  114  115  116  117  118  119  120  121  122  123  124  125  126  127  128  129  130  131  132  133  134  135  136  137  138  139  140  141  142  143  144  145  146  147  148  149  150  151  152  153  154  155  156  157  158  159  160  161  162  163  164  165 


- Что вам: верно, желаете батюшку позвать? - участливо спросила она раненого.

- Совсем нет; а я хочу выплюнуть, - отвечал Форов, отделя опухшим языком от поднебесья сгусток запекшейся крови.

- Вы не веруете в Бога? - грустно вопросила религиозная Катерина Астафьевна.

Майор качнул утвердительно головой.

- Ах, это ужасное несчастие!

И с тех пор она начала нежно за ним ухаживать и положила в сердце своем надежду "привести его к Богу"; но это ей никогда не удавалось и не удалось до сих пор.

Во все время службы майора в полку она не без труда достигла только одного, чтобы майор не гасил на ночь лампады, которую она, на свои трудовые деньги, теплила пред образом, а днем не закуривал от этой лампады своих растрепанных толстых папирос; но удержать его от богохульных выходок в разговорах она не могла, и радовалась лишь тому, что он подобных выходок не дозволял себе при солдатах, при которых даже и крестился, и целовал крест. По удалении же в свой городок, подруга майора, возобновив дружеские связи с Синтяниной, открыла ей свои заботы насчет обращения Форова и была несказанно рада, замечая, что Филетер Иванович, что называется, полюбил генеральшу.

- Нравится она тебе, моя Сашурочка-то? - говорила Катерина Астафьевна, заглядывая в глаза майору.

- Прекрасная женщина, - отвечал Форов.

- А ведь что ее делает такою прекрасною женщиной?

- Что? Я не знаю что: так, хорошая зародилась.

- Нет; она христианка.

- Ну да, рассказывай! Будто нет богомольных подлецов, точно так же, как и подлецов не молящихся?

И майор отходил от жены с явным нежеланием продолжать подобные разговоры.

Затем он сошелся у той же Синтяниной с отцом Евангелом и заспорил было на свои любимые темы о несообразности вещественного поста, о словесной молитве, о священстве, которое он называл "сословием духовных адвокатов"; но начитанный и либеральный Евангел шутя оконфузил майора и шутя успокоил его словами, что "не ядый о Господе не ест, ибо лишает себя для Бога, и ядый о Господе ест, ибо вкушая хвалит Бога".

Форов сказал:

- Если так, то не о чем спорить. Впрочем, я в этом и не знаток.

- А в чем же вы по этой части великий знаток?

- В чем? В том, что ясно разумом постигаю моим.

- Например-с?

- Например, я постигаю, что никакой всемогущий опекун в дела здешнего мира не мешается.

- Так-с. Это вы разумом постигли?

- Да, разумеется, потому что иначе разве могли бы быть такие несправедливости, видя которые у всякого мало-мальски честного человека все кишки в брюхе от негодования вертятся.

- А мы можем ли постигать, что справедливо и что несправедливо?

- Вот тебе на еще! Конечно, можем, потому что мы факт видим.

- А факт-то иногда совсем не то выражает, что оно значит.

- Темно.

- А вот я вас сейчас в этом просвещу, если угодно.

- Сделайте милость.

- Извольте-с. Положим, что есть на свете мать, добрая, предобрая женщина, которая мухи не обидит. Допускаете вы, что может быть на свете такая женщина?

- Ну-с, допускаю: вот моя Торочка такая.

- Ну-с, прекрасно! Теперь допустим, что у Катерины Астафьевны есть дитя.

- Не могу этого допустить, потому что она уже не в таких летах, чтобы детей иметь.

- Ну, все равно: допустим это как предположение.

- Зачем же допускать нелепые предположения. Евангел улыбнулся и сказал:

- Вы мелочный человек: вас занимает процесс спора, а не искомое; но все равно-с. Извольте, ну нет у нее ребенка, так у нее есть вот собака Драдедам, а этот Драдедам пользуется ее вниманием, которого он почему-нибудь заслуживает.

- Допускаю.

- Теперь-с, если б этот Драдедам был болен и ему нужно было дать мяса, а купить его негде.

- Ну-с?

- Вот Катерина Астафьевна берет ножик и режет голову курице и варит из нее Драдедаму похлебку: справедливо это или нет?

- Справедливо, потому что Драдедам благороднейшее создание.

- Так-с: а курица, которой отрезали голову, непременно думала, что с нею поступали ужасно несправедливо.

- Что же вы этим доказали?

- То, что факт жестокости тут есть: курица убита, - это для нее жестоко и с ее куриной точки зрения несправедливо, а между тем вы сами, существо гораздо высшее и, умнейшее курицы, нашли все это справедливым.

- Гм!

- Да, так-с. Есть будто факт жестокосердия, но и его нет.

- Ну уж этого совсем не понимаю: и оно есть, и его нет.

- Да нет-с ее, жестокости, нет, ибо Катерина Астафьевна остается столь же доброю после накормления курицей Драдедама, как была до сего случая и во время сего случая. Вот вам - есть факт жестокости и несправедливости, а он вовсе не значит того, чем кажется. Теперь возражайте!

- Я не хочу вам возражать, - отвечал, подумав, Форов.

- А почему, спрошу?

- Почему?.. потому что я в этом не силен, а вы много над этим думали и имеете начитанность и можете меня сбить, чего я отнюдь не желаю.

- Почему же вы не желаете прийти к какой-нибудь истине и разубедиться в заблуждении?

- Так, не желаю, потому что не хочу забивать себе и без того темные па- мороки этою путаницей.

- Памороки не хотите забивать? Гм! Нет-с, это не потому.

- А почему же?

Евангел снова улыбнулся и, сжав легонько руку майора немножко пониже локтя, ласково проговорил:

- Вы потому не хотите об этом говорить и думать как следует, что души вашей коснулось святое сомнение в справедливости рутины безверия! И посмотрите зато сюда!

С этим отец Евангел, подвинув слегка майора к себе, показал ему через дверь другой комнаты, -как Катерина Астафьевна, слышавшая весь их разговор, вдруг упала на колени и, протянув руки к освященному лампадой образнику, плакала радостными и благодарными слезами.

- Эти слезы с неба, - шепнул Евангел.

- Бабье, ото всего плачут, - сухо отвечал, отворачиваясь, майор. Но веселый Евангел вдруг смутился и, взяв майора за руку, тем же добродушным тоном проговорил:

- Бабье-с? Вы сказали бабье?.. Это недостойно вашей образованности... Женщины - это прелесть! Они наши мироносицы: без их слез этот злой мир заскоруз бы-с!

- Вы диалектик.

- Да-с: я диалектик; а вы баба, ибо боитесь свободомыслия и бежите чистого чувства, женской слезой пробужденного. Что-с? Ха-ха-ха... Да вы ничего, не робейте: это ведь проходит!

Глава двадцатая

Еще о них же

На другой день после этой беседы, происходившей задолго пред теми событиями, с которых мы начали свое повествование, майор Форов, часу в десятом утра, пришел пешком к отцу Евангелу и сказал, что он ему очень понравился.

- Неужели? - отвечал веселый священник. - Что ж, это прекрасно:

это значит, мы честные люди, да!.. а жены у нас с вами еще лучше нас самих. Я вам вот сейчас и покажу мою жену: она гораздо лучше меня. Паинька! Паинька! Паинька! - закричал отец Евангел, удерживая за руку майора и засматривая в дверь соседнего покоя.

- Чего тебе нужно, Паинька? - послышался оттуда звонкий, симпатический, молодой голос.

- "Паинька", это она меня так зовет, - объяснил майору Евангел. - Мы привыкли друг на друга все "ты паинька" да "ты паинька", да так уж свои имена совсем и позабыли... Да иди же сюда, Паинька! - возвысил он несколько нетерпеливо свой голос.

В дверях показалась небольшая и довольно худенькая, несколько нестройно сложенная молодая женщина с очень добрыми большими коричневыми глазами и тоненькими колечками темных волос на висках.

Она была одета в светлое ситцевое платье и держала в одной руке полоскательную фарфоровую чашку с обваренным миндалем, который обчищала другою, свободною рукой.

- Ну что ты здесь, Паинька? Какой ты беспокойный, что отрываешь меня без толку? - заговорила она, ласково глядя на мужа и на майора.

- Как без толку, когда гость пришел.

- Ну так что же гость пришел? Они к нам часто будут ходить.

- Превосходно сказано, - воскликнул Форов. - Буду-с.

- Да; она у меня преумная, эта Пайка, - молвил, слегка обнимая жену, Евангел.

- Ну вот уж и умная! Вы ему не верьте: я в лесу выросла, верее молилась и пню поклонилася, - так откуда я умная буду?

- Нет; вы ей не верьте: она преумная, - уверял, смеясь и тряся майора за руку, Евангел. - Она вдруг иногда, знаете, такое скажет, что только рот разинешь. А они, Паинька, в Бога изволят не веровать, - обратился он, указывая жене на майора.

- Ну так что же такое: они после поверят.

- Видите, как рассуждает!

- Да что ж ты надо мной смеешься? Разумеется, что не всем в одно время верить. Ведь они добрые?

- Ну так что же, что добрый? А как он в царстве небесном будет? Его не пустят.

- Нет, пустят.

- Извольте вы с ней спорить! - рассмеялся Евангел. - Я тебе, Пайка, говорю: его к верующим не пустят; тебе, попадье, нельзя этого не знать.

- Ну, его к неверующим пустят.

- Видите, видите, какая бедовая моя Пайка! У-у-у-х, с ядовитостью женщина! - продолжал он, тихонько, с нежностью и восторгом трогая жену за ее свежий раздвоившийся подбородок, и в то же время, оборотясь к майору, добавил: - Ужасно хитрая-с! Ужасно! Один я ее только постигаю, а вы о ней если сделаете заключение по этому первому свиданию, так непременно ошибетесь.

- Да я их совсем и не в первый раз вижу, - перебила его попадья, перемывая в той же полоскательной чашке свой миндаль. - Я их уже видела на висленевском дворе, и мы кланялись.

- Не помню-с, - отвечал майор, с дюбовию артиста разглядывая это прекрасное творение, как раз подходящее, по его мнению, к типу наипочтеннейших женщин на свете.

- Как же не помните, - толковала попадья, - вы еще шли с супругой... или кто она вам доводится, Катерина-то Астафьевна?.. Да! вы шли по двору, а мы с генеральшей Александрой Ивановной сидели под окном, вишни чистили и вам кланялись.


Страницы: 1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11  12  13  14  15  16  17  18  19  20  21  22  23  24  25  26  27  28  29  30  31  32  33  34  35  36  37  38  39  40  41  42  43  44  45  46  47  48  49  50  51  52  53  54  55  56  57  58  59  60  61  62  63  64  65  66  67  68  69  70  71  72  73  74  75  76  77  78  79  80  81  82  83  84  85  86  87  88  89  90  91  92  93  94  95  96  97  98  99  100  101  102  103  104  105  106  107  108  109  110  111  112  113  114  115  116  117  118  119  120  121  122  123  124  125  126  127  128  129  130  131  132  133  134  135  136  137  138  139  140  141  142  143  144  145  146  147  148  149  150  151  152  153  154  155  156  157  158  159  160  161  162  163  164  165 

Скачать полный текст (1631 Кб)
Перейти на страницу автора


Главная / Стихи / Проза / Биографии       Современные авторы - на серверах Стихи.ру и Проза.ру

Rambler's Top100
Rambler's Top100
© Литературный клуб. Все произведения, опубликованные на этом сервере, перешли в общественное достояние. Срок охраны авторских прав на них закончился и теперь они могут свободно копироваться в Интернете. Информация о сервере и контактные данные.