ПАРИЖАНКА
Вы себе представляете парижских женщин с шеей разжемчуженной, разбриллиантенной рукой... Бросьте представлять себе! Жизнь - жестче - у моей парижанки вид другой. Не знаю, право, молода или стара она, До желтизны отшлифованная в лощенном хамье. Служит она в уборной ресторана - маленького ресторана "Гранд-Шомьер". Выпившего бургундского может захотеться для облегчения пойти пройтись. Дело мадмуазель - подавать полотенце, она в этом деле просто артист. Пока у трюмо разглядываешь прыщик, она разулыбив облупленный рот, пудрой попудрит, духами попрыщет, подаст пипифакс и лужу подотрет. Раба чревоугодий торчит без солнца, в клозетной шахте по суткам клопея, за пятьдесят сантимов (по курсу червонца с мужчины около четырех копеек). Под умывальником ладони омывая дыша диковиной парфюмерных зелий, над мадмуазелью недоумевая, хочу сказать мадмуазели : - Мадмуазель, Ваш вид, извините, жалок. На уборную молодость губить не жалко Вам? Или мне наврали про парижанок, или Вы, мадмуазель, не парижанка. Выглядите Вы туберкулезно и вяло, Чулки шерстяные... Почему не шелка? Почему не шлют Вам пармских фиалок благородные мусью от полного кошелька? - Мадмуазель молчала, грохот наваливал на трактир, на потолок, на нас. Это, кружа веселье карнавалово, весь в парижанках гудел Монпарнас. Простите, пожалуйста, за стих раскрежещенный и за описанные вонючие лужи, но очень трудно в Париже женщине, если женщина не продается, а служит.Лавка языков. Speaking In Tongues.